То ли хочется одиночества?
То ли шума в компании хочется?
То ли вдрызг и по полной программе?
То ли спрятаться в старенькой маме?
То ли спортом... пробежки, диеты?
То ли спать на диване с газетой?
То ли мать я, а то ли жена?
То ли я никому не нужна?
То ли страшно жить, то ли хочется?
Ну и пусть в конце одиночество.

Зачем вспомнилось? Непонятно. Тут одни сомнения и вопросы. Душевный раздрай и мазохизм буйным цветом. А у меня сейчас полная ясность и один единственно правильный ответ сразу на все вопросы: "Я больше его не люблю". Это знание вздрогнуло во мне и выбросило меня из полуяви-полусна, что измучил меня за последние три года. Оно было настолько определенно, монументально и непоколебимо, что представилось мне высеченным на скале. Мне захотелось запомнить, какой сейчас день и узнать, который час. Что бы знать наверняка, когда именно пропала моя боль. 17 ноября, 4-03. Хм... Может праздновать этот день? А почему нет?! Буду каждый год 17 ноября заводить будильник на 4-03, вставать и открывать шампанское, как сейчас. Или забуду через неделю? Скорее всего, да. Какая разница? Никакой. Мы не имеем власти над прошлым. Прошлое само решает, забыться ему или нет. А он теперь - прошлое. И я, та что с ним была, тоже прошлое. И мы не требуем доказательств. Ни я ни он. Потому что мы - аксиомы. Мы - аксиомы и мы в прошлом.

Не жаль. Странно. Я "люблю" пожалеть. Себя, других, себя в других, кого-нибудь в себе. Эта жалость... Она всегда одинакова тем, что никчемна. Ничем не можешь помочь. И она же разная. Жаль умирающую бабочку на склоне Салопа-пронизывает несколько секунд и исчезает через несколько дней. Или живет в каждой секунде бытия много лет, почти наглухо задавленная инстинктом самосохранения - так жаль мою бедную девочку, которая надеется без надежды, что когда-нибудь ее ноги вдруг оживут чудесным образом и она побежит! Побежит так живо, так влюбленно в эту жизнь, что само солнце поймет, что она важнее его. Светлее, радостнее и оранжевее! Оранжевее солнца!

Если каждый жалеет в другом себя, то где-то тут есть я. Определенно есть.

-Ну так что? Кого мне жаль сейчас? - спросила я себя.
-Себя?
-Нет.
-Его?
-Нет.
-Погоди-ка! В любой ситуации мне кого-нибудь жалко!
-Кого здесь?
-Сашку.
-Сашку?! Поему?! Он, как и другие, просто немного погрелся у костра твоей любви к другому мужчине. Причем тут он?
-Этот костер погас!
-И что?
-Так другого-то нет! У него нет своего костра!У него был только мой костер!
-Да-а-а... Понимаю! Но ты предупреждала его.
-И что? Это что-то меняет?
-Конечно. Твоя совесть чиста. Ты предупредила.
- Отлично! То есть, объявила о том, что ты сука и можешь делать, что угодно?! Удобно придумано!
-Так есть.
-Да. Так есть. Но это жестоко.
-Он переживет, - засмеялась умная я.
-Хорошо бы..., - вздохнула наивная я.
-Ты слишком много воображаешь о себе, - улыбнулась самокритичная я.
-Молодец, успокоила! - возмутилась я, любящая возмущаться.
-Мать Тереза! - парировала ехидная я.
-Заткнись. - поморщившись, ответила я, уставшая он дурацкого моно/диалога. - Да. Он переживет. Мы все будем банально живы и практически здоровы.

Сейчас 19 ноября. 21-17. Он еще не пережил. Потому что 65 часов и 14 минут слишком много воображал о себе, как я семью строками выше. Или обо мне, как я же, пятнадцатью строками назад. Скажи я сейчас, сколько шагов до окна и мне можно фиксировать диагноз. В белую медицинскую карту синими буквами. Почему не черными? Белый верх-черный низ... Классика.... Но я не знаю, сколько шагов до окна, значит я здорова. Практически здорова.
Актриса... Хорошая актриса театра одного актера. И одного же зрителя.

Хм... Три года животного адского огня. Три года обжигающей дыхание нежности. Три года непоколебимого неспокойствия. И маятнику, что раскачиваясь внутри меня, ломал мои ребра, тоже три года. А жаль мне того, чему отроду 1,5 месяца.

Объяснимо. Самой для себя. Есть прошлое, а есть настоящее. Настоящее, что с каждой секундой становится прошлым.
И только будущего нет. Но не потому, что его не будет, а потому, что оно, наступая с каждой секундой, осознается позднее. Намного позднее. Настолько, что сразу же становится прошлым. Бабочка на склоне...